В тот страшный день сотни фашиствующих футбольных хулиганов «ультрас», часть которых была специально завезена из Харькова, при полном бездействии правоохранителей загнали несколько десятков русских активистов в Дом Профсоюзов, после чего бутылками с зажигательной смесью подожгли здание. В пламени пожара погиб практически весь костяк одесского Антимайдана, пытавшихся покинуть горящие помещения добивали на улице, после чего по городу прокатилась волна арестов оставшихся в живых противников возрождения бандеровщины.

Неонацистам и покровительствующей им клике «узурпасторов» тогда удалось одержать крупную победу над русским движением: Харьков и Запорожье к тому времени были взяты Киевом под контроль, выстоять в жестокой битве смог только Донбасс, где и сейчас продолжается сражение не только за Новороссию, но и за весь Русский Мiр.

Почему так получилось, несмотря на то, что многие эксперты делали ставку на Одессу как один из главнейших бастионов русского движения на территории Украины?

В отличие от того же внешне инертного Донбасса, одесситы имели своих харизматичных, влиятельных, ярких и широко известных лидеров. Например, братьев Марковых, а духовным предводителем грядущей Новороссии многие называли митрополита Одесского и Измаильского Агафангела.

Тем не менее, история не раз доказывала, вождь — это не всё движение, также, как полководец — ещё не войско. Иными словами, для победы необходимо достаточно мощное низовое звено, способное выдвинуть новых талантливых командиров взамен выбывших из строя.

Нельзя забывать и то, что яркий лидер — всегда под прицелом у другой стороны баррикад, а харизматичность действующих руководителей мало способствует взращиванию смены. В итоге получилось, что, после изгнания ещё в бытность Януковича братьев Марковых, русское движение Одессы так и не смогло найти им столь же сильных преемников.

Ещё одной ошибкой целого ряда российских экспертов стало игнорирование того, что в Одесской области за украинские националистические партии, начиная от достаточно либеральных Блока Юлии Тимошенко и «Нашей Украины» Виктора Ющенко, и заканчивая откровенно воинствующими сторонниками Олега Тягныбока, голосовало примерно 20-25% избирателей. Для сравнения: в Донецкой и Луганской областях этот показатель не превышал 4%, а во многих городах и районах равнялся статистической погрешности.

И, наконец, Одесская область не имеет общих границ с Россией, поэтому, а Приднестровье и Гагаузия не настолько сильны, чтобы серьёзно помочь соседям в борьбе за свободу. Также можно отметить крайне недостаточное внимание со стороны России к организации русского движения в Северном Причерноморье, в результате чего одесские активисты оказались фактически на «островном» положении, не имея сухопутных мостов ни в Крым, ни в Донбасс.

Уже год, как Одесса находится под бандерофашистской и натовской оккупацией: в городе свирепствуют каратели, безжалостно расправляющиеся с инакомыслящими, через порт следуют заокеанские военные грузы и иностранные наёмники.

Но одесситы не смирились: на улицах города регулярно горят машины нацистов, взлетают на воздух офисы пособников бандеровских палачей, а последователи идей Петлюры и Шухевича в тёмной подворотне нередко могут «услышать, как море шумит». Конечно, этого недостаточно, чтобы освободить город, но вполне хватает для того, чтобы вселить веру в победу в души людей и заставить нервничать врагов.

Сторонники русского движения в Одессе 2 мая 2014 года лишились лидеров, их удалось врагам рассеять, но не уничтожить: нет противника страшнее, чем тот, который познал горечь поражений, но вновь собрал силы и поднялся с колен. Одесса снова восстанет против бандеровщины: ненависть к тем, кто устроил «Одесскую Хатынь», с каждым днём только растёт. Это произойдёт не сейчас, но в тот момент, когда украинско-нацистская армия потерпит сокрушительное поражение вначале в Донбассе, а потом — на подступах к Крыму и в устье Днепра.

В Одессу можно верить: дух бесстрашных подпольщиков, более, чем 70 лет назад базировавшихся в катакомбах и героически сражавшихся с незваными гостями из Берлина и Бухареста, никуда не делся.