| Главная » Новости » ДиалогиО » АналиПолиЭко |
Китайский банк АБИИ
Китай и другие крупные развивающиеся экономики давно испытывают недовольство учрежденными после окончания второй мировой войны международными институтами, в которых безраздельно доминируют США и Европа. Попытки Китая увеличить свою долю финансирования, и, следовательно, избирательные права, например, в МВФ, в течение многих лет блокировались Конгрессом США.
Сохранение всех высших постов в группе Всемирного Банка и Международном валютном фонде за гражданами США и стран Европейского Союза стало попросту оскорбительным. Сделка между этими двумя институтами обеспечила условия для шестидесяти лет глобального рэкета, в центре которого находится «Tammany Hall» — штаб-квартира Демократической партии США. Учитывая все это, нет ничего удивительного в попытках Китая создать свои собственные международные структуры. Главным образом в ответ на растущее присутствие США в Центральной Азии, особенно после того, как Узбекистан предоставил Америке право на размещение своей военно-воздушной базы для афганской кампании, Китай создал Шанхайскую Организацию Сотрудничества (ШОС). С момента ее возникновения в 2007 году ШОС расширила свой состав и увеличила активность, включая регулярные встречи глав государств-участников и совместные военные учения. В 2012 году Китай также инициировал создание банка группы БРИКС. Страны, входившие в БРИКС на тот момент (Бразилия, Россия, Индия и Китай) имели мало общего, за исключением легко запоминающегося названия. Китай сильно выделялся среди своих партнеров. Помимо авторитарной политической системы, он обладает почти 4 триллионами долларов международных резервов и микроскопическим объемом внешней задолженности. Китаю не приходится бояться утечки капиталов в случае окончания программы количественного смягчения в США, когда процентные ставки начнут расти. Вполне вероятно, что мир вообще не услышит больше о банке БРИКС после того, как недавно было объявлено об учреждении АБИИ. В отличие от банка БРИКС, АБИИ во всех отношениях будет способствовать усилению Китая. В течение последних двадцати лет китайские строительные компании продемонстрировали потрясающий потенциал в сфере создания инфраструктуры, будь то электростанции, дороги, порты или сверхскоростные железнодорожные магистрали. Даже на чисто коммерческой основе китайские строительные компании имели бы все шансы занять львиную долю в финансируемых банком проектах. Однако, поскольку Китай является основателем банка и предоставляет основную часть его капитала, это можно считать стопроцентно гарантированным. Ранее сообщалось, что начальный капитал АБИИ составит около 100 миллиардов долларов, причем доля Китая в нем будет около половины. Позже появилась информация о снижении этой цифры до 50 миллиардов долларов, причем от стран-участниц, включая Китай, потребуется предоставить лишь набольшую часть своего общего вклада. Пекин, таким образом, остается крупнейшим вкладчиком, однако его подход стал более умеренным, чем предполагалось изначально, хотя он по-прежнему будет обладать наибольшим весом в новой организации. Кроме того, Китай намерен пустить в оборот свои валютные резервы и снизить их долю, размещенную в сертификатах Казначейства США. Его опыт прямых инвестиций в крупные зарубежные проекты, связанные с добычей ресурсов включает и некоторые серьезные неудачи. "Увеличение доли жэньминьби в международных торговых сделках и операциях, связанных с движением капитала, также представляет собой важный приоритет для китайских властей, хотя статус юаня как резервной валюты наряду с долларом США – дело отдаленного будущего." Создание Банка совпадает с важными переменами в китайской внешней политике президента Си Цзиньпина. С конца 1970-х годов внешняя политика Китая подчинялась доктрине Дэн Сяопина: "Наблюдайте хладнокровно; берегите наше положение; спокойно занимайтесь делами; не показывайте свои возможности и ожидайте подходящего момента; никогда не пытайтесь забежать вперед и никогда не покушайтесь на лидерство". Единственной внешнеполитической целью помимо безопасности страны была поддержка экономического развития Китая. Хотя Пекин стал занимать лидирующую позицию в создании международных структур и вести более активную внешнюю политику еще при предшественнике нынешнего президента Ху Дзиньтао, именно приход к власти Си Цзиньпина стал временем перелома и отказа от устаревшего подхода Дэн Сяопина. Внешняя политика Китая приобрела значительно более напористый, порой даже агрессивный характер. Это проявилось в ситуации с Южно-китайским морем, в споре с Японией вокруг островов Сенкаку (Дяоюйдао), а также многочисленных инициативах, от формирования международных организаций до соглашения с США по вопросам контроля над выбросами парниковых газов. Как это принято в Китае, провозглашение той или иной политики часто происходит лишь тогда, когда она уже реализована на практике. В данном случае речь идет о том, что Пекин уже несколько лет строит трубопроводы в Центральной Азии и Мьянме, железнодорожные магистрали от Чунцина до Дуйсбурга в Германии, а также автомобильные дороги в Пакистане и новом порту близ Карачи. Все эти гигантские инфраструктурные проекты подчинены единой стратегической цели Пекина. На протяжении всей своей истории Китай был в основном самодостаточным, ему хватало собственных природных ресурсов и энергии. Однако с тех пор как его экономика в середине 1990-х стала расти бурными темпами, страна все больше ощущала зависимость от международного рынка сырья и энергоносителей. При этом почти все импортные потоки поступают через узкую горловину Малаккского пролива. Китаю предстоит ждать еще как минимум 20 или 30 лет, прежде чем он сможет противостоять военному доминированию США в этой точке планеты. Для пекинских стратегов это означает крайнюю степень уязвимости. Таким образом, Новый Шелковый Путь призван предоставить Китаю новые стратегические возможности, а АБИИ является средством для их финансирования. Китай мог бы попытаться достичь своей цели путем двусторонних инвестиций и кредитов. Вместо этого, он решил пойти по пути создания международной организации. Это стало предметом дискуссий в Китае, причем некоторые эксперты утверждают, что Китай не должен ограничивать себя, а действовать в одностороннем порядке. Как бы то ни было, правящая верхушка решила, что многосторонний институт придаст большую легитимность этим стратегическим планам. В течение последних тридцати лет Австралия это осознает и проявляет изобретательность в своем сдерживании перемен в регионе. Одним из проектов, предназначенных для обеспечения контроля над процессом развития региона, стал АТЭС (Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество). Посол Австралии в Китайской Народной Республике с 2007 по 2011 год Джофф Рэби пишет: "Поэтому трудно понять провал политики Канберры по поводу АБИИ. В конечном итоге Австралия достигла наихудшего из возможных результатов. Она потеряла шанс получить преимущество в формировании этой организации как ее инициатор. С другой стороны, она не поддержала союзника, выступавшего против создания АБИИ. Австралия присоединилась к АБИИ не на начальном этапе, когда получила приглашение, а в самом хвосте списка из 57 стран-участниц, где-то между Люксембургом и Норвегией. Теперь ей потребуются значительные дипломатические усилия, чтобы вернуть хотя бы часть утраченного влияния." По его мнению, чиновники из администрации Обамы, бросившиеся к своим телефонам чтобы заставить советников австралийских министров нарушить основные правила дипломатии, не имеют права требовать от союзников решений, противоречащих интересам их страны. «Ведь в конечном счете эти интересы все же восторжествуют, несмотря на дружбу. Старый реалист Киссинджер сумел бы это понять», заключает автор. Источник: http://mixednews.ru/archives/78639 | |
| Просмотров: 487 | |
| Всего комментариев: 0 | |